→ откуда-то

Бесконечная дорога в манящую неизвестность — вот, за что Лютик готова сражаться и отстаивать до последнего вдоха, чем гордится и без чего не представляет свою жизнь. Как лесные коты, запертые в своих племенах, словно птицы в клетках, вообще существуют? Они ведь ничем не лучше домашних, которые высовывают нос из родного гнезда раз в сотню лун — точно также сидят на одном-единственном месте, повторяют заезженно одни и те же действия, и даже на неожиданности реагируют согласно своим законам. И как удавка только не сковывает горло?

Какие же они... Душные типы, в конце концов.

Но территория... Территория у них что надо — обширная, богатая дичью и чистая, в отличие от насквозь пропахшего автомобильными выхлопами и внутренней гнилью города.

Лютик бредет вперед, и с каждым шагом что-то отрывается изнутри — может быть, усталость? — лопаются оголенные струны нервов, и напряжение вытекает из тела, делая движения более плавными и тягучими, а походку — привычно скачущей, кружащейся, танцующей. Полумрак ельника полупрозрачной шалью охватывает плечи, и легкие колет слишком сильная горечь хвои — Лютик демонстративно морщится, кривится и движется дальше.

Пока не наталкивается мимолетным, практически скользящим взглядом на отблеск белого в бархатных тенях. Она сощуривается, и движения наполняются неожиданной легкостью, на самом деле — обманчивой мягкостью, предвещающей быстрый и стремительный бросок; выскальзывает из кустов, темная и едва различимая во мгле, почти слитая с мрачным окружением воедино — лишь мерцание кислотно-яркого янтаря, что затопил радужку, выдает ее местоположение. В итоге у дерева оказывается лишь котенок — и, что он тут забыл? Разве его не должно быть рядом со взрослыми?

— Малыш, — почти заботливо произносит Лютик, но ломкость в интонациях и резкость тона выдает яд, скрывающийся в словах; брызгать им, язвить — ее вторая натура; — ты что, потерялся?

— О, так ты у нас маленький нарушитель правил? — кто бы знал, что в племенах еще живы подобные бесстрашные озорники.

Котенок пыжится, надувается, словно взъерошенный воробушек, кичится важностью, будто она — то самое, что главнее всего и всех в этом мире: основополагающих законов мироздания и самой судьбы; то самое, отчего он смотрится донельзя забавно. Лютик честно — насколько это вообще реально для нее, давно потерявшей четкое размытие между правдой и ложью — пытается не захихикать, но проклятый звук уже зарождается в груди, щекоча легкие.

— Знаешь, что-то недалеко ты забрался, — раздумывая, неспешно протягивает она, — а мамочка не будет беспокоиться о тебе?

Смутные очертания плана пока еще только формируются в голове, но одно ясно точно — этот мальчишка просто сюрприз какой-то, глоток чистого воздуха средь всех душных лесных котов.

Отредактировано Лютик (2022-08-30 01:50:49)